Рассказ "Демиург"

Утро началось как всегда, взошло солнце и стало тепло, тепло, в Эдеме никогда не было холодно, но сегодня она с мужем уснула у реки, и было немного зябко с утра.
Она пошла по тропике из цветов и трав мягкой и яркой которая вела к поляне на которой росли два великих дерева, трава под ногами не мялась цветы не умирали, вообще ничего вокруг не умирало, просто светло и тепло, поют птицы, светит утреннее солнце, она часто смотрела на то как змей пытается дотянуться до плода познания добра и зла, но у него ничего не получалось. Ева подошла к нему и посмотрела в желтые глаза.
- привет Змей как спалось? – змей немного опешил и виновато посмотрел на Еву
- я не спал этой ночью, я просто смотрел, как угасает солнце в глубинах Евфрата, и не понимал, как это происходит, однажды мне сказал друг, что если попробовать плод с этого дерева то будет понятно все, я смотрел и не понимал, но я хочу понимать.
- но ведь Он разгневается и накажет тебя, если ты нарушишь запрет. – Змей виновато посмотрел на Еву и уполз в заросли можжевельника.
Ева посмотрела ему в след, потом перевела взгляд на невзрачный плод древа познания, синяя крохотная слива весела на дереве, она не вызывала ни восхищения, ни влечения, толи дело яблоня вечной Жизни, которую она с Адамом отведала в первый день своего существования в Эдеме. Яблоки были налитые соком, красочные и большие.
Маленькие сливы хоть и были в обилии на этом дереве, они не влекли.
Ева сорвала одну из слив, и словно шутя, сделала вид что кусает плод.

- нет, Ева не делай этого! – закричал Адам, она знала, что Адам следит за ней, он все время за ней следил, чтобы она не оступилась и не поранилась. Такое бывало, и раны бесследно исчезали, но было это немного неприятно, багровая жидкость которую они с Евой назвали кровью, была липкой и засыхала неприятной коричневой коркой.
- я тебя просто дразню Адам – сказала она – это игра, помнишь, мы придумали это слово и не знали, что им назвать, так вот это теперь будет называться игра.
- не надо так играть, ты будешь наказана, если хоть капля сока этого плода коснется твоих губ. – Адам был хмурый, и озадаченный, он был тут только однажды, когда Бог создал их и показал два древа. Он знал, что Ева часто ходит сюда придумывать имена зверям вещам и звездам, особенно она любила называть звезды.
- а зачем нам пробовать этот плод – спросила Ева – вон змей уже много дней и ночей хочет попробовать, ведь если он съест плод, нам же ничего не будет, мы же не нарушим Божьей воли? - Адам опешил, первый раз его жена говорит с ним так заискивающи, он никогда не замечал у нее таких мыслей, может она, все-таки укусила плод. Адам взял сливу и осмотрел, она была небольшой, и девственно целой, даже следа от прикосновения губ Евы не было, которое она так мастерски изобразила.
- наверное, ты права, ей Змей подойди сюда, мы тебе что-то хотим дать – змей подполз нерешительно, посмотрел желтыми глазами на Адама и перевел взгляд на Еву, та улыбнулась и кивнула ему.
- что хочешь дать мне Адам – змей опять перевел взгляд на Адама
- вот на – Адам протянул змею сливу – ты этого так хотел. – Змей посмотрел на дерево и сомневаясь взял с руки Адама сливу и проглотил.
Потом произошло что-то невероятное, змей начал говорить о траве, цветах, облаках, он извивался как в агонии, но было понятно, что он просто счастлив, он кричал и крутился, пел какие то песни и смеялся.
Адам посмотрел на Еву и, не понимая, пожал плечами, Ева же открыв рот, смотрела на змея и слушала его песни.
- что с ним ? – спросила она Адама, Адам же смотрел удивленно и не понимал в чем дело
- наверное, он счастлив – сказал Адам и посмотрел на Еву.
- а что такое счастье? – спросила Ева
- это то что ты испытываешь когда знаешь добро и зло, наверное.
Адам посмотрел на дерево, Ева смотрела на него со страхом, но она уже не могла остановить его, она была удивлена тем, что произошло со змеем, и теперь она хотела, она хотела попробовать счастье на вкус.
Адам сорвал две сливы.
- я не знаю, что будет дальше, и пойму, если ты не захочешь, есть ее, но я хочу понимать, что происходит с ним. – Они опять посмотрели на Змея, который уже просто лежал на поляне и грелся на солнце, напевая какую то ему одному понятную песню.
- я тоже буду, есть – сказала Ева и дрожащей рукой взяла в руку сливу.
Они съели кисло-сладкие плоды одновременно, вместе с косточкой.
Мир изменился, он никогда не испытывал ничего подобного, он видел какое прекрасное небо, и какие неповторимые облака летают в голубом небе. Какой прекрасный это голубой цвет, он никогда не замечал, и теперь он жалеет что назвал его голубым, у него наверное совсем другое имя, но теперь было не важно, его девушка смотрела на траву и заросли можжевельника… его девушка, её тело , её красивое тело было так прекрасно , её грудь была красивой, и животик, и руки и белокурые волосы, и опять он мысленно поругал себя, что назвал это невообразимой красоты цвет белокурым ведь это слово совсем не отражало его девственной красоты. Ева смотрела на травы и птиц, на небо, и облака, она жадно вдыхала знакомые запахи и получала от них ни с чем не сравнимое чувство. Она смотрела на мир по-новому, она ВИДЕЛА мир и видела своего мужчину. О как же он был красив, его тело, его глаза, они были как небо и немножко как вода в реке.
Его сильные руки, его могучее тело его…
Эту ночь они занимались любовью, они любили друг друга под кроной древа познания добра и зла, они получали несравнимые чувства и были счастливы, потому что видели мир таким, какой он есть во всем многообразии красок.
На утро они проснулись и смотрели, как встает рассветное солнце, они видели его в первый раз, а раньше лишь смотрели.
- Адам, я хочу увидеть Его – Адам посмотрел на нее сначала, не понимая потом испуганно, он понял теперь что такое страх, что такое это чувство, которое раньше он ощущал, а теперь чувствовал. Этот страх завладел его сознанием, он не мог говорить.
Ева же была полна решимости, и Адам назвал это состояние бесстрашием.
Она встала, и пошла, боясь, спотыкаясь, Адам, последовал за ней, любопытство, которое она унаследовала у Адама, в нем же было, куда в большем количестве, а вот бесстрашия в нем не было. Как же они теперь отличались, и она была ему все больше мила, сильная и смелая женщина.
Они пришли в то место где с ними часто говорил Бог. Но на этом месте они не нашли ни сияющего огня с громогласным голосом, ни синего пламени которое горит но не сжигает, ни ветра который дует но не тревожит, там просто сидел человек, очень маленький человек, он сидел на пне дерева, а в руках у него был белый квадратный лист на котором он что то рисовал, вокруг было очень много этих листов, и все они были изрисованы, на этих листах можно было заметить и траву, и звезды, и Адама с Евой, и многих зверей , вся поляна была в этих листах.
Адам назвал маленького человека, который сидел и был увлечен рисованием ребенком, он был такого же, как они только у него все было меньше, голова, руки ноги, тело, глаза его были как у Евы, а волосы как у Адама.
Адам посмотрел на Еву, и Ева встретилась с ним взглядом, она подошла еле слышно к ребенку и дотронулась до его плеча. Ребенок испугался и выронил лист, он посмотрел на Адама и Еву, и казалось, был озадачен, потом на его лице, на его красивом маленьком лице появилось странное выражение, которое испугало Адама, Адам назвал его тогда злостью.
- вы ели с древа познания? Я же запретил, вам есть – орал тонким голосочком ребенок – я запретил, вам есть с этого дерева, ну зачем я вообще его нарисовал, зачем я вас нарисовал!
- мы ели и кормили змея, и он был счастлив, и мы стали счастливы, и пришли поблагодарить тебя за это, ты ведь и есть бог, так ведь ты всегда выглядел? – Ева говорила нежно, и кротко как она любила говорить со зверьми и ручьями.
- вы ошибка – продолжал орать ребенок, вы вообще не должны были появиться, змей, да я прокляну этого змея, и вас прокляну, все мне надоело в это играться.
Ребенок начал бегать по поляне и поднимать рисунки, он мял их и комкал, и в это момент пространство вокруг Адама и Евы изменялось, сохла бессмертная трава, ломались деревья, падали звезды, горели леса, плакали от боли звери, попавшие под завалы, мир навсегда изменился. Мятые рисунки лежали под ногами красного от злости ребенка, он тяжело дышал и смотрел на них взглядом который Адам, потом назвал яростью.
- теперь живите, как знаете, если уж такие умные, мне надоело в это играться. – ребенок растаял, в воздухе как и не было, Адам и Ева смотрели на разрушенный Эдем и понимали только одно, что теперь они одни, и теперь им нужно нарисовать этот мир по новой, Ева подошла к скомканным и порванным листам, и начала их складывать по памяти, какими были вещи изначально, по мере того как она их складывала, мир обретал форму близкую к той, которой была изначально, некоторые рисунки были уничтожены безвозвратно, и Адам взял листы чистой бумаги оставленной Богом и начал рисовать по памяти, что мог вспомнить, конечно же, они не могли воссоздать Эдемского сада. Но они должны были создать новую землю, новый дом в котором они смогут жить с Евой и маленьким ребенком, который сейчас рос в её чреве, зачатый под кроной древа познания добра и зла в конце старых времен и в начале новых. Может быть, когда ни будь появиться другой демиург, который сможет исправить ошибки в альбоме бессмертного Адама и его жены Евы, которые уже с незапамятных времен пересматривают его у камина при свете одной маленькой лампады, где-то на краю вселенной в своем личном мире под названием жизнь.